Воспоминания

Помню Лунево довоенным, военным и послевоенным. До войны Домов в Луневе было очень много. Стояли они тесно друг к другу, проулки между ними были узкими, чтоб только прогнать скотину во двор и привезти что-то на лошади. Были и такие, что стояли стена к стене. Сейчас, если между домами широкие проулки, значит дома были вывезены.

Еще до революции луневские мужчины уезжали на заработки в Москву. Когда устраивались как-то с жильем, то забирали старших сыновей к себе. Так уехали работать в Москву мой дед Морозов Андрей Родионович и его братья – Григорий и Иван. Уехал и другой дед Матвеев Сергей Яковлевич и его братья Михаил и Иван. Уехали братья Коровины – Ефим и Михаил, Щипцовы, Спирины и многие другие. В Луневе оставались жены с младшими детьми. А в 30-е годы в Москву стали забирать и их. Таким образом, многие дома зимой оставались нежилыми. И оживали они только летом, когда приезжали жены с детьми, а потом и мужья в отпуск. Вот так же и мы с мамой в 1934 году оказались в Москве, где прожили до 1941 года.

В конце мая 1941 года как обычно женщины с детьми приехали в Лунево. Начавшаяся война изменила обычную жизнь отдыхающих. Приехавшие отдыхать на лето в деревню, оказались заложниками войны. Родители уехали в Москву, а дети остались под присмотром родственников в Луневе. И учебный год у нас начался не в Москве, а в Луневе. Младшие дети ходили в Луневскую школу, а старшие дети пошли в Оргтрудовскую школу. Правда учились они не в самой школе, т.к. она была занята под госпиталь, а в «Пионерском клубе» и в библиотеке. Учились в три смены.

На фотографии: Люся Матвеева и Шура Зеленова 1937 год

Мой год (1931) и дети, родившиеся в 1933 году учились у Марии Степановны Морозовой, а дети с 1930 и 1934 годов учились у Ольги Федоровны Карминовой. Какие это были учителя! Как их любили и уважали все. Они нас учили не только читать и писать, но и пели с нами, и занимались физкультурой, ставили сценки, готовились к праздникам, ходили с нами в лес, в поле. А перед Марией Степановной детей учил Выдренков Владимир Павлович. А наших родителей учил Александр Федорович Карминов, старший брат Ольги Федоровны. Ольга Федоровна долго еще учила детей в старой школе (дом священника), а потом построили новую школу, мы называли ее «красной школой», не по идеологическим соображениям, а просто она была покрашена в красный цвет.

На фотографии: Люся Матвеева и Коля Морозов возле школы 1936 год

В учебный 1941 год учеников в луневских классах было в два раза больше, даже третий ряд организовали. Но это было только до нового 1942 года. В 1942 году классы ополовинились, т.к. ввели карточки и всех московских детей забрали домой по месту прописки. Уехали дети Тарасовы, Зеленовы, Коровины, Егеревы, Силантьевы и др. Из московских остались я – 3-й класс, Зина Морозова – 4-й класс, Дина Коровина – 2-й класс. В Оргтруд в 5-й класс нас пошла уже целая ватага: Зина Морозова, Фаина Макарова, Люся Терентьева, Нина Баранова и я. Так всю войну мы и ходили учиться в Оргтруд.

На фотографии: Юля Горшенина, Люся Матвеева, Коля Тихонов, Зина Морозова 1950 год

Я помню, как закончилась война. Ночью 9 мая мы вдруг услышали шум, крики, плач. Открыли окна, а там две женщины в рубашках пляшут, обнимаются и кричат «Война кончилась!!!! Выходите!!!!». А утром в Оргтруде началась стрельба. Там стояла на отдыхе воинская часть. Они тоже кричали, стреляли и было слышно в Луневе, как они кричали «Ура!!!!!». Утром мы с Ниной Матвеевой побежали в Оргтруд и проболтались там весь день и даже сфотографировались с оргтрудовскими детьми и учителями.

В детстве мы дружили по улицам: «шороновские», «уличные», а уже в юности стали ходить все вместе. Шороновские купаться ходили на «Темное», в лес – в Толстуху, на Дубровку, под Дубровку. А уличные купались в Караше, а в лес ходили в Уваровский и в Рамень. И те и другие ходили в лес «Малое поле» (по дороге в город).

На Шороновке было много однофамильцев. И чтобы не путаться, мы, дети, называли друг друга по имени матери: Шура Нюшина, Тоня Настина, Тоня Варина, Аня Офросина (мать Евфросинья, а в деревне говорили Офрося), Дина Аришина, Валя Акулина. Семьи были многодетные. Хоть и была война, трудно было, голодно, но мы, дети, не унывали. Ранней весной мы уже переходили на «подножный корм», ходили в лес за ягодами, грибами. В пойме собирали щавель, зеленый лук, рвали заячью капусту. Ели всякие дикоросы, но знали, что можно есть, а что нельзя.

После войны некоторые луневцы стали продавать свои дома и село стало постепенно уменьшаться. С Курмыша вывезли дома Зеленовы, Низовы в город для себя, Павел Матвеев – в Оргтруд, дом Иона Медведева – в город для себя. Еще перед войной на Курмыше от грозы сгорело 5 домов. В целом село уменьшилось домов на 40. Теперь на месте тех домов поставили новые дома. Но село постепенно утратило свою прежнюю деревенскую прелесть. Никогда у нас не было заборов. Мимо любого дома можно было свободно пройти. Возле каждого дома были лавочки, где вечером собирались соседи после дневных трудов, вели беседы, вспоминали старину, смеялись, шутили.

После войны открылся клуб. Но летом молодежь проводила свой досуг на улице. Возле некоторых домов были «круги» для танцев, возле дома Барановых (потом Елисеевых), на Курмыше, возле дома Коли Тихонова (в улице). Часто возле дома Тети Паши Приказчиковой на Маленькой Шороновке (Вшивая горка) собиралась молодежь, потому что муж младшей дочери Лиды, Саша, играл на мандолине.

На фотографии:
Борис Зайцев, Нина Матвеева, Тоня Матвеева, Витя Назаров
Костя Макаров, Лида Зеленова, Коля Макаров, Фая Макарова, Леня Коровин

Я теперь очень жалею, что никогда не расспрашивала своего папу о прошлых годах. Он мог бы много рассказать – почему деда Александра Осипова прозвали Шороном. Папа наверняка рассказал бы и про Шорона, и про Чабана, и про Чудного. А теперь тех, кто это знал, нет. Луневских, истинно луневских, осталось мало: Нина Ивановна Титорова, Фаина Ивановна Зайцева. И еще что-то могут рассказать Серафима Дмитриевна Курзанова (Польцо) и Вера Ивановна Медведева (в улице). Я так думаю, что Шороновку так назвали потому, что там первыми поселились дети деда Шорона – Василий и Иван.

Сама я уехала из Владимира в 1951 году в город Кемерово по распределению. Я почти каждый день выхожу на Лунёвский сайт, смотрю на свою милую деревню, на Владимир и грущу, а музыкальное сопровождение вызывает слёзы.

На фотографии: Моя мама - Мария Андреевна Матвеева (Морозова) с дочерьми